Желание обратиться к пластическому хирургу из-за «неправильного» носа, стремление скрыть за причёской или одеждой несовершенства кожи – такое часто бывает связано с преувеличением имеющегося дефекта. Иногда эти идеи и вовсе возникают на пустом месте.
Если подобные мысли становятся чересчур навязчивыми и портят жизнь, скорее всего, виной тому — дисморфофобия.
Это расстройство психики, связанное с неправильным восприятием собственного тела и постоянными неприятными мыслями о его дефектах, которые зачастую бывают мнимыми или незначительными.
У этого недуга раньше были другие названия: паранойя уродства, психоз безобразия, дисморфомания, дисформофобия.
Впрочем, и понятие — дисморфофобия — не вполне корректно. Так как это расстройство не относится к фобиям.
Традиционные арахнофобия, клаустрофобия и агорафобия — это состояния, при которых главным проявлением становится страх определённых объектов или ситуаций.
Дисморфофобия же — это патологическая обеспокоенность незначительным или воображаемым дефектом своего тела, которая приносит страдания и негативные изменения в поведении, мешающие полноценной жизни. Страха в прямом смысле слова может и не быть.
В настоящее время это нарушение психики описано в DSM-V (Американском классификаторе психических расстройств) под кодом 300.7 в группе обсессивно-компульсивных расстройств как Body Dysmorphic Disorder. На русский это можно перевести как «Телесное дисморфическое расстройство».
В МКБ-10 (Международной классификации болезней) критерии дисморфофобии тоже есть: «постоянная озабоченность наличием тяжёлого прогрессирующего заболевания или уродства». Вписаны они в диагноз «Ипохондрическое расстройство» под кодом F45.2
В мире от дисморфофобии страдает примерно каждый 50-й человек, независимо от пола.
А впервые проявляется расстройство чаще всего между 13 и 20 годами.
Дисморфофобические переживания могут возникать по поводу любой части тела. Но чаще всего людей с этим недугом (любого пола) беспокоят
кожа, волосы, форма носа.
Женщины чаще, чем мужчины считают, что у них «что-то не так» с бёдрами или общим весом, а также — с кожей лица.
Из-за преувеличенных или мнимых несовершенств кожи некоторые девушки стесняются выходить из дома без плотного макияжа.
Мужчины же больше озабочены внешним видом гениталий, губ, истончением волос на голове, а также недостатком мышечной массой.
Недовольство собой по последнему признаку также называется мышечной дисморфией. Нередко она приводит к излишнему потреблению стероидных анаболиков и чрезмерным физическим нагрузкам.
Естественно, походы в спортзал, чтобы «подкачать» мышцы, или плотный макияж ещё не говорят о наличии психического расстройства. Беспокойство по поводу внешнего вида — недостаточное основание для постановки диагноза.
Главное проявление дисморфофобии — навязчивая идея о том, что какой-то аспект внешности имеет серьёзные недостатки и поэтому требует исключительных мер: надёжной маскировки или исправления мнимого дефекта.
Навязчивость идеи заключается в постоянном, гнетущем и изматывающем, обдумывании недостатка. Человеку с дисморфофобией свойственно довольно много времени проводить у зеркала и подбирать техники маскировки. Например, чтобы скрыть якобы толстые бёдра — примерять мешковатую одежду.
Мысленно он всё время сравнивает себя с другими и находит себя менее привлекательным. Эти навязчивые идеи приводят к стрессу, сниженному настроению, иногда к проблемам в учёбе и работе из-за невозможности сфокусироваться на делах, недопониманию и ссорам в семье.
Ещё один отличительный критерий настоящего расстройства — наличие так называемой идеи отношения. Это ощущение, при котором человеку кажется, что окружающие присматриваются или даже осуждают его за внешний недостаток.
Исправление преувеличенного или мнимого недостатка крайне редко решает проблему, если у человека истинная — диагностированная врачом — дисморфофобия.
Например, до 20% людей, решающихся на ринопластику — операцию по исправлению формы носа, — страдают дисморфофобией.
К сожалению, хирургическое вмешательство не делает их состояние лучше — новый нос всё равно не радует.
Повторные операции могут только ухудшить положение. Бывают случаи, когда люди делают их десятками и по-прежнему остаются недовольными собой. Например, как известный британский шоумен Родриго Альвес.
Дисморфофобия толкает людей на чрезмерное исправление себя — они, в прямом смысле слова, злоупотребляют косметическими процедурами или физическими упражнениями, отчего состояние и настроение только ухудшается.
При лёгкой форме расстройства человек может понимать, что несовершенство его внешности незначительно или выдумано.
Однако, это осознание не избавляет от навязчивых мыслей. Аргументы со стороны друзей и близких — помогают лишь временно.
Дисморфофобия иногда достигает бредового уровня. Тогда переубеждать человека в том, что недостатки его внешности мнимые — совершенно бесполезно.
Разумеется, в целом поддержка идёт на пользу. Но важно облекать её не в форму переубеждения, а показывать, что вы верите в истинность переживаний.
И в то же время давать понять другу или близкому с дисморфофобией, что он видит себя иначе, чем окружающие: слишком гипертрофирует свои несовершенства. Тогда как другие люди их не замечают — думают, что их просто нет.
Прежде всего, риском самоубийства.
Страдающие от этого расстройства в 45 (!) раз чаще — по сравнению с остальным населением мира — совершают суицид.
Кроме того, люди с дисморфофобией подвержены высокому риску:
- депрессии,
- агрессивного поведения,
- нарушений пищевого поведения,
- бессонницы,
- химических зависимостей,
- и других проблем с ментальным здоровьем.
Дисморфофобия, связанная с мнимым несовершенством кожи, провоцирует навязчивое расчёсывание или выдавливание несуществующих угрей.
Это, в свою очередь, может привести к реальным изменениям и повреждениям кожи.
Распространённый результат затянувшейся дисморфофобии — социальная отчуждённость, замкнутость и закрытость.
Природа дисморфофобии биопсихосоциальная, как и у многих других психических расстройств. Это означает, что в её развитии замешаны гены, изменение биохимии организма, реакция на стрессовые факторы, социальный и культурный контексты.
Например, в Германии с 2002 по 2013 год распространённость дисморфофобии увеличилась вдвое (с 0.5% до 1%). Некоторые связывают это с селфи-бумом — постоянным тиражированием «идеальных» образов в медиа и соцсетях.
С генетической и нейробиологической точки зрения у дисморфофобии много общего с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР). Это подтверждают исследования с участием близнецов — когда у одного из пары генетически идентичных людей наблюдают ОКР, а у другого дисморфофобию.
Биохимические изменения в мозге при ОКР и дисморфофобии также похожи — в некоторых отделах мозга подавляется активность рецепторов дофамина 2 и 3 типа (это нейромедиатор, провоцирующий ощущение удовольствия).
Но, естественно, есть и отличия. Например, исследования с привлечением функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ) показывают, что у людей с дисморфофобией изменяется активность в зонах мозга, ответственных за обработку визуальной информации.
Поэтому человек искажённо воспринимает зрительные сигналы, в том числе, при наблюдении за собственным телом и внешностью. Сначала мозг «цепляется» за локальные, незначительные детали образа и лишь потом обрабатывает общую картину.
Это явление называется доминированием локального механизма восприятия над глобальным. Его хорошо демонстрирует фигура Навона:
Все понимают, что большая буква составлена из маленьких. Однако скорость, с которой происходит узнавание большой или маленькой буквы, определяет доминирование механизма восприятия. Людей с дисморфофобией в первую очередь узнают маленькие буковки S и лишь потом замечают большую T.
Фигуры Навона используют в терапии дисморфофобии — людей учат обращать внимание сначала на большую букву и лишь потом на мелкие.
При лёгкой форме дисморфофобии авторитетные международные клинические гайдлайны рекомендуют справляться с проблемой при помощи когнитивно-поведенческой психотерапии.
При средних и тяжёлых формах вместе с психотерапией рекомендуют обратиться к психиатру за назначением лекарственных препаратов.
Как правило, врачи назначают антидепрессанты группы СИОЗС (селективные ингибиторы обратного захвата серотонина). Работают они даже при отсутствии депрессии.
К сожалению, никакие методы лечения не могут подействовать мгновенно, как и при любых других психических расстройствах.
Обычно положительный эффект наступает через несколько недель после начала приёма препарата.
А ремиссия (ослабление или почти полное исчезновение симптомов заболевания) — спустя несколько месяцев. Очень важно не прерывать лечение преждевременно.
Источник: Двор Медиа